ЛИТЕРАТУРА

Неповторимый Салтыков-Щедрин

Ссылки здесь

"Мы случайно сведены судьбою"

Я не хочу, чтоб свет узнал

Мою таинственную повесть;

Как я любил, как я страдал,

Тому судья лишь Бог да совесть!..

 Лучший биограф Павел Висковатов пишет: « Изучая жизнь Лермонтова, я давно пришел к убеждению, что над ним господствовала глубокая и потому чистая и возвышенная страсть – источник наслаждения и горя. В 1880 году я наконец от родственников любимой им женщины, живущих в средней полосе России, получил первые точные сведения об ее отношении к поэту. Но я должен был дать обещание молчать». Прошло время, и мы без чувства вины можем раскрыть это имя.

Это была Варенька, Варенька Лопухина.

Из  воспоминаний Акима Гирея: «Будучи студентом, он был страстно влюблен.. в молоденькую, милую, умную, как день, и восхитительную Варвару Александровну Лопухину; это была натура пылкая, восторженная, поэтическая… Как теперь помню ее ласковый взгляд и светлую улыбку. Эту любовь Лермонтов пронес через всю свою жизнь».

Они познакомились весной 1831 года. Компания аристократической молодежи собиралась ехать в Симонов монастырь ко Всенощной. Уселись на длинные «линейки», запряженные шестеркой лошадей, и покатили вверх по Арбату веселым караваном. Случайно Лермонтов в этой поездке оказался рядом с Варенькой Лопухиной…

С наступлением лета Лопухины поехали погостить в подмосковное имение к Столыпиным. Сюда же приехала и Елизавета Алексеевна Арсеньева с внуком. Уединенные прогулки в аллеях середниковского парка сблизили Вареньку с юным Лермонтовым.

А летом того же года они расстались. Лермонтов  

Читать дальше

7 легенд о дуэли Пушкина

Легенда 1.  Был ли верен Пушкин своей жене Наталье?

Незадолго до дуэли поэта в петербургском обществе начал ходить слух о том, что Пушкин якобы завел интригу с сестрой своей жены, Александрой Гончаровой. Главным доказательством считали золотую цепочку с крестиком, принадлежащую Александре и найденную однажды в постели у Пушкина. Перед смертью, когда Пушкин уже лежал на предсмертном одре, он попросит своего секунданта Данзаса передать ее Александре.

Возможно, никакой интриги не было, просто Пушкин оказывал Александре знаки внимания, которые с виду походили на ухаживания. К тому же, перед дуэлью Пушкин попросил у нее приданое – семейное серебро. Оно было заложено, но так и не выкуплено. Именно на эти деньги поэт купит пистолеты для дуэли. Быть может, ту цепочку Пушкин решил отдать в знак хоть какой-то материальной компенсации. Также существует версия, что вся эта история была выдумана Дантесом, чтобы переключить общественное внимание с убийства поэта на его частную жизнь.

Ссылка здесь

Почему звучит Casta Diva

Создавая образ Ольги Ильинской("Обломов"), Гончаров, несомненно, стремился соотнести его с представлениями героев об идеальной женщине. Несомненно и то, что в образе героини выразилось авторское видение прекрасной женщины. Образ Ольги романтизирован и поэтизирован. Главным принципом его построения стала система лейтмотивов, характерная для оперного искусства XIX века (термин «лейтмотив» ввел немецкий композитор Рихард Вагнер). С образом Ольги соотносятся мотивы, тяготеющие к символичности, образы-символы, знаковые детали, служащие раскрытию его содержания и выявлению смысла взаимоотношений героини с другими героями.

В диалоге Обломова и Штольца, возникшем в контексте рассказа первого из героев о своем идеале жизни, в свернутом виде представлены основные лейтмотивы образа Ольги:

«...В доме уж засветились огни; на кухне стучат в пятеро ножей; сковорода грибов, котлеты, ягоды... тут музыка... Casta Diva... Casta Diva! – запел Обломов. – Не могу равнодушно вспоминать Casta Diva, – сказал он, пропев начало каватины, – как выплакивает сердце эта женщина! какая грусть заложена в эти звуки!.. И никто не знает ничего вокруг... Она одна... Тайна тяготит ее; она вверяет ее луне... – Ты любишь эту арию? Я очень рад: ее прекрасно поет Ольга Ильинская. Я познакомлю тебя – вот голос, вот пение! Да и сама она что за очаровательное дитя!» (с. 186-187)¹.

Образ Casta Diva, музыкальный мотив, образы-лейтмотивы луны, сердца, мотивы «женщина-дитя», одиночества, тайны (загадки) образуют систему лейтмотивов, соотносимых с образом Ольги Ильинской, символически выражающих авторское понимание ее мирочувствования и миропонимания, характера взаимоотношений с другими героями.

Читать дальше 

Спасибо блогу "В резонансе". 10-классникам (как моим, так и другим), изучающим литературу, рекомендую его: здесь вы найдёте интересные материалы к урокам и не только.

"И один в поле воин,если он - Чацкий"

Комедия «Горе от ума» является самым известным произведением 
А. С. Грибоедова. В ней мы видим, как сталкиваются понятия «века нынешнего» и «века минувшего». Чацкий провозглашает воззрения «века нынешнего», поэтому вполне естественно, что в комедии мы находим пространные монологи героя.

Из этих монологов мы узнаем отношение Чацкого к основным проблемам современного ему общества: к воспитанию («Хлопочут набирать учителей полки...»), образованию («...Чтоб грамоте никто не знал и не учился»), службе («Как тот и славился, чья чаще гнулась шея...»), чинам («А тем, кто выше, лесть, как кружево плели...»), иностранцам («Ни звука русского, ни русского лица...»),крепостному праву («Тот Нестор негодяев знатных...»).

 Чацкий: Да, мочи нет: мильон терзаний
Груди от дружеских тисков...

Разумеется, что большинство высказываний Чацкого выражает мнение самого автора пьесы, следовательно, Чацкий выступает в роли резонера.

Свои монологи Чацкий произносит тогда, когда в сюжете пьесы намечается очередной поворот событий, дальнейшее развитие конфликта.

Первый монолог героя — это своеобразное вступление, в котором только намечается противоречие между идеалами минувшего и нынешнего поколений («Ну что ваш батюшка?..»). Чацкий метко характеризует нравы светской Москвы.

Второй монолог («И точно, начал свет глупеть...») — это завязка конфликта. В нем противопоставляются «век нынешний» и «век минувший».

Третий монолог Чацкий («А судьи кто?») знаменует  

 Читать  здесь

"Всё обман, всё мечта, всё не то, чем кажется"

Проза Гоголя наполнена какой-то загадочной энергией, равно притягивающей и пугающей. Мир его произведений одинаково призрачен и реален, прост и невероятно сложен, понятен и необъясним. Здесь всё подчинено особым законам, неясным любителям “здравого смысла”. Гоголевский мир — по ту сторону человеческого глаза, мир внутри героя, где трагедия и фарс сосуществуют на равных.

Невский проспект Гоголя сперва  предстаёт перед нами беспрестанно изменяющимся: от “педагогического” Невского до Невского в промежуток от двух до трёх часов пополудни, в благословленное время, в которое происходит “главная выставка всех лучших произведений человека…”  Здесь — описание, по поводу которого Ю. Тынянов замечал: “Гоголь улавливает комизм вещи… «Невский проспект» основан на эффекте полного отождествления костюмов и их частей с частями тела гуляющих <…> Здесь комизм достигнут перечислением подряд с одинаковой интонацией предметов, не вяжущихся друг с другом”. Однако это больше, чем приём, это мировоззрение писателя. Он показывает нам мир во всей его ничтожности, не пытаясь удивить или раздосадовать зрителя — что поделаешь, мир таков. Любопытно, что мы не удивляемся, когда видим подобные вещи в дневном свете, но стоит писателю зажечь в наступающих сумерках фонарь, осветить всё те же лица искусственным пламенем, и нам становится страшно: так у Гоголя появляется “тема насекомых”, точно в сумерках они становятся заметнее. Вот самое начало повести: 

Читать дальше

«Нет ничего лучше Невского проспекта, по крайней мере в Петербурге"

«Невский проспект» — повесть Николая Васильевича Гоголя. Входит в цикл Петербургские повести. Написана в 1833—1834 годах.

Впервые напечатана в книге «Арабески. Разные сочинения Н. Гоголя», ч. 2-я, СПб, 1835. Замысел «Невского проспекта» относится ещё к 1831 году, когда Гоголь сделал несколько незаконченных набросков, рисующих пейзаж Петербурга.

Сохранилось два наброска: «Страшная рука. Повесть из книги под названием: лунный свет в разбитом окошке чердака» и «Фонарь умирал…». Оба наброска, относящиеся к 1831—1833 годам, связывают с замыслом «Невского проспекта».

Повесть начинается со слов «Нет ничего лучше Невского проспекта, по крайней мере в Петербурге; для него он составляет всё».

"НЕВСКИЙ ПРОСПЕКТ" Н. В.  ГОГОЛЯ В КАРТИНКАХ

 

Ссылки здесь

Псевдонимы Гоголя

В молодости двадцатилетний Гоголь, вступая на литературное поприще как поэт, идиллию «Ганц Кюхельгартен» выпустил под псевдонимом В. Алов. Но когда в «Северной пчеле» и «Московском телеграфе» появились отрицательные отзывы, Гоголь скупил у книгопродавцев все оставшиеся у них экземпляры идиллии и уничтожил их. Поэтому сегодня «Ганц Кюхельгартен» — библиографическая редкость.
Почти столь же реально была обрисована фигура пасичника Рудого Панька - имя этого персонажа тоже являлось псевдонимом Гоголя, который даже приглашал читателей к себе в гости...  Оно на заглавном листе «Вечеров на хуторе близ Диканьки» сразу вызывало представление об украинском деревенском деде в белой свитке, в широкополом соломенном бриле, с густыми сивыми усами, щедром на прибаутки и всякие бывальщины. Этот псевдоним-маска содержал намек на личность автора: рудый (рыжий) — указание на цвет волос; Панько (уменьши-тельное от Панас) — прозвище по деду, часто даваемое на Украине (деда Гоголя звали Афанасием). 
Гоголь в «Литературной газете» (1831) под отрывком из повести «Страшный кабан» поставил П. Глечик — имя, встречающееся в одной из ранее изданных его повестей. В «Северных цветах на 1831 г.» «Главу из исторического романа» Гоголь подписал оооо. Эти четыре «о» входили в его полную фамилию, написанную по тогдашней транскрипции (Гоголь-Яновской). Статья «Несколько мыслей о преподавании географии» (1831) вышла за подписью Г. Янов, что тоже являлось одним из псевдонимов Гоголя.

Ссылка здесь

Откуда родом "Слово..." и кто его автор

«Слово о полку Игореве» имеет предположительно южнорусское происхождение, возможно даже киевское. Подобные предположения вытекают из заключения «Слова», из восторженного отношения автора к великому князю киевскому Святославу, из любви к Киеву, к его горам. Поэтические описания природы степей у Дона и Донца (современные Северский Донец и Уды) создают впечатления о близком знакомстве автора с этими местами. Текст «Слова» говорит также о том, что автор хорошо знаком не только с родным Киевом, но и с другими русскими землями — княжествами.

На протяжении всех двух веков со времени публикации «Слова» выдвигаются гипотезы разной степени доказательности о том, кто (конкретное лицо или круг лиц) мог бы быть его автором. Практически все известные по летописи деятели конца XII века назывались в качестве возможных кандидатур. В СССР со своими версиями выступали не только филологи и историки, но также и многочисленные любители (писатели, такие как Алексей Югов, Олжас Сулейменов или Игорь Кобзев, и популяризаторы).

«Слово» — слишком короткий, необычный и сложный текст, чтобы по нему можно было уверенно судить о тех или иных свойствах его автора или сравнивать его с другими текстами той эпохи. Одни исследователи считали, что тон обращений автора к князьям указывают на то, что он сам был князем или членом княжеской фамилии (в частности, назывались имена самого Игоря, Ярославны, Владимира Игоревича и ряда других князей, включая крайне малоизвестных); другие, напротив, утверждали, что князь не мог называть князя «господином».

Читать дальше

Параллельный корпус переводов «Слова о полку Игореве». Полезно!

Параллельный корпус переводов «Слова о полку Игореве»
Все реконструкции, множество переводов на современный русский язык, переводы на славянские языки, переводы на другие языки.
Перевод Первого издания 
 Перевод Д. С. Лихачёва 
 Перевод О. В. Творогова 
 Перевод Р. О. Якобсона 
 Перевод В. А. Жуковского 
 Перевод В. В. Капниста
 Перевод М. Д. Деларю 
 Перевод Л. А. Мея 
 Перевод А. Н. Майкова 
 Перевод Г. П. Шторма 
 Перевод К. Д. Бальмонта 
 Перевод С. В. Шервинского 
 Перевод И. А. Новикова 
 Перевод В. И. Стеллецкого 
 Перевод А. К. Югова 
 Перевод С. В. Ботвинника 
 Перевод А. Г. Степанова 
 Прозаический перевод А. Ю. Чернова
 Перевод И. И. Шкляревского 
 Перевод В. Гончарова 
 Перевод Н. А. Заболоцкого 
 Перевод Н. И. Рыленкова 
 Перевод Ю. А. Косирати 
 Перевод Е. А. Евтушенко 

ТУ ЛИ ЛИТЕРАТУРУ УЧИМ В ШКОЛЕ?

Наталья Шергина, Санкт-Петербург

Хватит воспевать «лишних людей».

Русская классика влияет

на формирование дурной ментальности,

поощряет лень и воспитывает «бомбистов»

Зачем брать в Россию XXI века чрезвычайно вредные идеалы? Если мы хотим, чтобы дети росли прагматичными и умеющими принимать решения, надо перестать воспитывать кисейных барышень на никчемных героях XIX века. К таким выводам пришла известная петербургская писательница, заместитель главного редактора журнала «Нева» Наталья ГРАНЦЕВА после прочтения материалов к новому учебнику по литературе, создаваемому в Петербурге по поручению Министерства образования. «Огонек» заинтересовался позицией писательницы. Здесь публикуется интервью с ней.

Вы покушаетесь на основы основ — русскую литературу, гордость народа, его духовную составляющую...

Я всего лишь констатирую факт — детям она неинтересна. Они не желают вникать в проблематику поэм и романов, самостоятельно формулировать оценки образов и анализировать палитру художественных средств. Они предпочитают пролистывать сборники кратких пересказов классики и зубрить «болванки» типовых сочинений.

О чем это говорит? На мой взгляд, о концептуальном неблагополучии в школьном курсе литературы. Об отсутствии связи с жизнью, о нежизнеспособности этой засохшей «смоковницы».

А может быть, виной всему прибыль, извлекаемая издателями подобных опусов, которые эксплуатируют природную лень детей, и перегруженность школьных программ? Время фастфудов, и «звериный капитализм» травит детей удобным «продуктом».

Лень? Перегруженность? Тогда почему дети читают тысячи страниц о Гарри Поттере, а не пересказ на 30 страницах? Популярность школьных литсуррогатов и сам факт того, что учителя больше не в состоянии с ними бороться, убеждают, что «звериный капитализм» реагирует более чутко, чем наша гуманитарная интеллигенция.

О том, почему при всем духовном богатстве русской литературы в стране растет удивительно бездуховное поколение, спорят до хрипоты. Все сходятся, что зло — в навязываемом рыночном отношении к жизни.

Я не согласна с тем, что новое поколение бездуховно. Его духовность — здоровая и естественная. А «духовность» школьной классики навязана сомнительной традицией. Представим себе жизнь современного школьника. Он знает, что судьба его в его руках, что он обязан учиться, делать карьеру. Знает, что власть далека от идеалистических представлений, но готов с ней взаимодействовать, встраиваться в иерархию государственных конструкций или частных бизнес-структур. Действительность, в которой ему предстоит жить, на каждом шагу ненавязчиво демонстрирует, что современная Россия наследует не только Советскому Союзу (подмонархиченный гимн), но в первую очередь российской государственности с тысячелетней историей. То президент принимает пасхальное Христово яйцо из рук патриарха, то производятся захоронения членов императорской фамилии, то вводится новый госпраздник — 4 ноября, разгром польско-литовской интервенции 400-летней давности. Нынешний школьник ощущает себя не только полным сил для новых свершений, но и причастным к истории Великого Государства с Большой Историей.

Разумеется, все это делается для воспитания российского гражданина.

И тут-то будущего гражданина заставляют читать русскую классику! Ту самую, которая весь XIX век (после Пушкина) занималась социальной критикой и политическим брюзжанием. 

Читать дальше

ЭТО ПОХОЖЕ НА ЛЮБОВЬ

Пушкин приехал в Михайловское в полном отчаянии. В южной ссылке он обладал относительной свободой: вращался в избранном обществе, в окружающей природе оживала классическая древность, он творил, - тем не менее поэт всерьез строил планы побега, - и вдруг ему пришлось распрощаться с морем, воплощением свободы, и оказаться «в глуши, во мраке заточенья...»

По необыкновенной живости характера и души, по воспитанию Пушкин - человек света, которому, поскольку он поэт, достаточно немногих часов уединения для творчества, - жизнь в деревне, да под надзором, да по молодости лет, кажется невыносимой. Поездки к соседям в Тригорское, где хозяйка П.А.Осипова и ее дочь Анна Вульф влюблены в него, не могут особенно радовать поэта, и он снова строит планы побега - отъезда за границу под видом слуги студента Дерптского университета Алексея Вульфа.
И в это время Пушкин вновь встречает Анну Керн, приехавшую в Тригорское в гости к тетушке и к ее детям, коим она двоюродная сестра, с ними росла и воспитывалась она вместе в отроческие годы. Против обыкновения, Пушкин дня два дичился Анны Петровны.

 О подобной робости Пушкин упоминает и в его истории сватовства к Натали Гончаровой. Предчувствие или страх неведомого, по сути, судьбы. Это похоже на любовь, скажет Пушкин, затрудняясь определить свое чувство к Анне Керн, хотя и влюбленность, и любовь проступали в нем. Проблема заключалась не в его чувстве, а в том, откликнется ли красавица, полюбит ли она его - не как поэта, а как человека.

  Пушкин словно сватается к Анне Керн, но поскольку она замужем, а он не свободен, он решается лишь на тайное свидание в Пскове, обыграв как грезу приезд молодой женщины в Михайловское. Поэт не представлял положения Анны Керн в ее семье, поэтому не принял всерьез ее готовности всё бросить и приехать к нему в Михайловское, а остановился, как на более реальном плане, на встрече в Пскове.
Читать здесь


Ссылка здесь


Ссылка здесь

ВЕК ПЕРЕВОДА
РУССКИЙ ПОЭТИЧЕСКИЙ ПЕРЕВОД XX-XXI ВЕКОВ
Ссылка здесь

Коллекция: русская и зарубежная литература для школы

Ссылка здесь


ТЕСТЫ ПО ЛИТЕРАТУРЕ

По этой ссылке http://www.samsdam.net/rusliter/ размещены  тесты по литературе. В частности, по древнерусской, 18-20 веков, фототесты "Поэты и писатели" (всех времен), тестовые задания по зарубежной литературе и на эрудицию. Полюбопытствуйте. Не только получите оценку своих знаний, но и узнаете много интересной и полезной информации из мира литературы.