Классический понт

Что за понты встречаются в русской литературе XVIII-XIX веков?

Можно ли обходиться без понтов? Можно. Но не всегда, вот если классику читаешь, то о понтах надо знать. Скажем, читаете вы оду Гавриила Романовича Державина "Благодарность Фелице", написанную в 1783 году:

Предшественница дня златого,

Весення утрення заря,

Когда из понта голубого

Ведет к нам звездного царя.

"Когда из понта голубого ведет… царя"… Что за понт голубой здесь?

А что за понт у Павла Андреевича Мельникова-Печерског? Вот фрагмент из произведения "В лесах":

"- Что ж это за морские плоды такие? Научи ты меня, старуху, уму-разуму, ты ведь плавал поди по морям-то, когда в митрополию ездил. Она ведь, сказывают, за морем.

- Не за морем, матушка, а токмо поблизости Черного моря, того самого, что в Прологах Евксинским понтом нарицается, - молвил Василий Борисыч.

- Помню, голубчик, помню,- сказала Виринея. - А видел ли ты его, касатик?

- Кого, матушка?

- А этот понт-от, - сказала Виринея. - Ведь это, стало быть, тот, про который на троицкой утрени поют: "В понте покрыв Фараона".

- То другой, матушка, - ответил Василий Борисыч. - Много ведь их, понтов-то, у господа, - прибавил он.

 Так что за понт у Державина, что за понт, который видел в Одессе герой Мельникова-Печерского?

Ответ – в греческом языке и в языке древнерусском. Понт – из греческого – море. Это море – понт у Державина – "из понта голубого // Ведет к нам звездного царя", то есть из моря голубого. Это море – понт и у Мельникова-Печерского в речи Василия Борисовича: "Много ведь их, понтов-то, у господа", то есть много морей.

А вот в Одессе Василий Борисович видел один из понтов - Черное море. Понт, или Понтийское море – так в древнерусском языке называли Черное море. Так оно именуется, например, в "Повести временных лет".

Вот такие понты и понты. Самый высокий понт – это обходиться без понтов. Без них можно, а вот без знания, что такое понты Господа и какое море называли наши предки Понтийским, обходиться не стоит.

  Ссылка здесь