8 октября 1892 года родилась Марина Цветаева. Великий поэт прошлого века
"Целую кисть, где от браслета
Еще белеет полоса", — писал Осип Мандельштам о своей крымской встрече с Цветаевой. Марина Ивановна действительно любила носить серебряные украшения. Но спокойно делать это смогла только в эмиграции. В мае 1922 года она уехала к мужу Сергею Эфрону в Берлин, а после отбыла с ним в Прагу, где Эфрон учился. Затем последовала Франция — там семья прожила 13 лет.
Марина сильно скучала по России. —
"Доктора узнают нас в морге
По не в меру большим сердцам", — писала она о русских эмигрантах.
Цветаева вернулась на родину, но родина оказалась злой мачехой (точнее, конечно, не родина, а режим, далекий от поэзии): арестовали и расстреляли ее мужа – Сергея Эфрона, а дочь Ариадну сослали. Оставшись вдвоем с сыном, Марина Ивановна тщетно искала работу. Печатать ее никто не решался. Жилья своего не было. С огромным трудом удалось ей найти какую-то жилплощадь. Да и то на время…
Письма-жалобы, письма-просьбы разлетались во все концы — в Союз писателей, в правительство, наконец, лично Сталину… Ни к кому не достучаться. Ведь она для них — жена врага народа.
Горьки записи Цветаевой тех дней: «Меня жизнь за этот год — добила», «Исхода не вижу… Взываю о помощи…» И, наконец, самая страшная: "Никто не видит — не знает, — что я год уже ищу глазами крюк… Я год примеряю смерть…"
Ссылка здесь
"Целую кисть, где от браслета
Еще белеет полоса", — писал Осип Мандельштам о своей крымской встрече с Цветаевой. Марина Ивановна действительно любила носить серебряные украшения. Но спокойно делать это смогла только в эмиграции. В мае 1922 года она уехала к мужу Сергею Эфрону в Берлин, а после отбыла с ним в Прагу, где Эфрон учился. Затем последовала Франция — там семья прожила 13 лет.
Марина сильно скучала по России. —
"Доктора узнают нас в морге
По не в меру большим сердцам", — писала она о русских эмигрантах.
Цветаева вернулась на родину, но родина оказалась злой мачехой (точнее, конечно, не родина, а режим, далекий от поэзии): арестовали и расстреляли ее мужа – Сергея Эфрона, а дочь Ариадну сослали. Оставшись вдвоем с сыном, Марина Ивановна тщетно искала работу. Печатать ее никто не решался. Жилья своего не было. С огромным трудом удалось ей найти какую-то жилплощадь. Да и то на время…
Письма-жалобы, письма-просьбы разлетались во все концы — в Союз писателей, в правительство, наконец, лично Сталину… Ни к кому не достучаться. Ведь она для них — жена врага народа.
Горьки записи Цветаевой тех дней: «Меня жизнь за этот год — добила», «Исхода не вижу… Взываю о помощи…» И, наконец, самая страшная: "Никто не видит — не знает, — что я год уже ищу глазами крюк… Я год примеряю смерть…"
Ссылка здесь
Комментариев нет:
Отправить комментарий