 |
| М. Волошин |
В.Кюхельбекер
Эти слова В.Кюхельбекера, написанные в 1845 г., оказались наиболее применимы к временам грядущим. Мартиролог русских поэтов, понемногу пополнявшийся весь XIX век, в XX стал расти все более стремительно. Уже десятки и сотни имен вписывались в него невидимой рукой (реальные списки погибших и по сей день не завершены)...
Судьба Максимилиана Волошина (28 мая1877 — 11 августа1932) была на этом фоне на редкость удачливой. Поэт уцелел в гражданскую (находясь в самой гуще событий); не был репрессирован в 20-е; избежал цунами Большого террора (не дожив до него!). Более того: в годы, когда частная собственность изымалась с неусыпным рвением, оставался владельцем целого имения (два двухэтажных дома и два флигеля). Вплоть до 1929 г. он продолжал писать все, что думал (позднее даже хранение многих его стихов было чревато тяжкими последствиями...).
И все-таки жизнь Волошина отнюдь не была безоблачной. Болезни (следствие пережитого в 1918 — 1922 гг.), издевательства "местных властей", атаки партийной критики, отлучение от литературы и преждевременная смерть — все это позволяет и его причислить к жертвам Великого эксперимента. С 1928 по 1961 г. пребывавший под полным запретом, затем "дозволенный" как художник, Волошин в 1977 г., в связи со 100-летним юбилеем, был допущен — с оговорками — и в историю русской литературы. Но лишь в последние годы его творчество вырвалось из архивных стен и во все возрастающем объеме пошло в печать: не только стихи, но и статьи, и дневники, и воспоминания, и письма. Весь этот материал еще требует осмысления, но уже и теперь ясно: взгляд на Волошина как на побочное, провинциальное (по месту жительства!) явление русской литературы несостоятелен. Перед нами явление русской культуры — и культуры (по меньшей мере) европейской. Признание этого, думается, не за горами.
 |
| Площадь Максимилиана Волошина, Коктебель |
Ссылка здесь
Комментариев нет:
Отправить комментарий